Не хочу оставить вас, братия, в неведении, что отцы наши все были под облаком, и все прошли сквозь море.

Перечисляет, скольких даров удостоены были иудеи от Бога, и объявляет, что и после этих даров многие не угодили Богу. Говорит же это с целью доказать, что как иудеям не послужило в пользу получение обильных даров, тогда как сами они не выполнили своего долга, так и вам не принесет пользы то, что вы уверовали и удостоились духовных таинств, если вы не представите себя достойными благодати Божией. Все, говорит, были под облаком. Ибо Бог простер облако покровом над ними, и они прошли через море (Исх.13:21, 14:22).

И все крестились в Моисея в облаке и в море.

То есть вместе с Моисеем были под сенью облака и вместе перешли чрез море. Ибо когда увидели, что он первый переходит, тогда и сами смело пошли среди вод. Подобное сему и у нас. Первый умер и воскрес Христос, потом и мы уже крестились, подражая смерти Его чрез погружение в воде и воскресению чрез восхождение из нее. Крестились в Моисея. Это значит: он предшествовал им в образе крещения. Ибо нахождение под облаком и переход чрез море прообразовали собой крещение.

И все ели одну и ту же духовную пищу; и все пили одно и то же духовное питие.

Как мы, по получении крещения, вкушаем Тело Владыки, так израильтяне, по переходе чрез море, вкушали манну (Исх.16:4,15); и как мы пьем Кровь Владыки, так они пили воду из твердого камня (Исх.17:6). Называет манну и воду духовными потому, что они хотя были чувственные, но происходили не по закону природы, а по благости Духа, и питали с делом и души, и приводили к вере.

Ибо пили из духовного последующего камня; камень же был Христос.

Что касается пищи, то не требовалось никакого подтверждения; ибо необычайность ее сама собой очевидна. Но относительно питья нужно было подтверждение, потому что необычаен был только способ изведения оного. Поэтому и говорит: не природа камня дала воду (иначе он источал бы ее и прежде), но совершил все иной камень, именно Христос. Словом последующего выразил ту мысль, что Христос всюду был присущ им и все чудеса совершал.

Но не о многих из них благоволил Бог, ибо они поражены были в пустыне.

Хотя Бог явил им много знаков в любви и удостоил их весьма многих благ, однако в большинстве их он не нашел угодного Себе, не благоволил. Ибо отвергнуты были не все, но многие. Словом не о многих выражает ту мысль, что множественность их нисколько не послужила им на пользу, когда они со своей стороны не явили дел любви к своему Благодетелю. Словом поражены были указывает на внезапную погибель их и на казни, ниспосланные от Бога.

А это были образы для нас, чтобы мы не были похотливы на злое, как они были похотливы.

Как благодеяния, так и наказания иудеев были образами. Показывает, что грешники из христиан не только будут наказаны, но гораздо больше, чем иудеи, поскольку благодеяния сих были образами, а блага тех истина, и как в дарованиях преимущество на стороне христиан, так и в наказаниях. В словах похотливы на злое говорит вообще о всяком зле, ибо всякое зло от похоти (Иак.1:14.15); потом выставляет и некоторые виды зла. К чему же они были похотливы? они требовали чесноку, мяса, особых богов, как и сам апостол далее указывает на их идолослужение.

Не будьте также идолопоклонниками, как некоторые из них, о которых написано: народ сел есть и пить, и встал играть.

Сначала касается тех, которые ели в капищах, и показывает, что как израильтяне от чревоугодия ниспали в идолослужение (ибо, составив хоры около тельца, они играли пред ним), так и вам, по чревоугодию вкушающим идоложертвенное, угрожает опасность сделаться идолослужителями. Где же, посему, твое мнимое совершенство, когда ты близок к идолослужению?

Не станем блудодействовать, как некоторые из них блудодействовали, и в один день погибло их двадцать три тысячи.

Опять упомянул о блуде, чтобы чрез постоянное обличение сделать слово свое более действенным. Этот грех также рождается от чревоугодия. Когда же погибло двадцать три тысячи? Когда по совету Валаама жены мадиамские явились при ополчении, завлекли к себе юношей, и чрез блуд склонили их к принесению жертвы Ваал-Фегору, и погиб народ, находившийся в ополчении (Числ.25:1-9).

Не станем искушать Христа, как некоторые из них искушали и погибли от змей.

Намекает на то, что коринфяне, требуя знамений, искушают Христа.

Не ропщите, как некоторые из них роптали и погибли от истребителя.

То есть от некой поражающей силы (Числ.13:37). Этим намекает им на то, что они среди испытания не имели великодушия, но роптали и говорили: когда же придет счастье? когда же минуют бедствия?

Все это происходило с ними, как образы; а описано в наставление нам, достигшим последних веков.

Устрашает их и в том случае, когда говорит, что это описано в наставление нам, что и мы должны ожидать наказаний, и тем ужаснейших, чем больших дарований мы удостоились, и - в том, когда представляет им кончину века, и объявляет, что вас обнимут муки не временные, но бесконечные после кончины. Ибо суд этот уже у дверей, потому что оканчиваются веки мира сего.

Посему, кто думает, что он стоит, берегись, чтобы не упасть.

Опять намекает на тех, которые много надмевались своим знанием. Хотя ты и думаешь, что стоишь, однако берегись, чтобы не упасть. Ибо сама твоя уверенность, что ты стоишь, показывает, что ты не стоишь. Тебе думается так, а на самом деле ты не стоишь. Но если и стоишь, то при гордости легко можешь упасть.

Вас постигло искушение не иное, как человеческое; и верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести.

Словами кто думает, что он стоит, берегись, чтобы не упасть устрашил их. Между тем были такие, которые перенесли уже много искушений. Чтобы такие не сказали: "зачем устрашаешь нас? мы претерпели много искушений и не погрешили", говорит: вас постигло искушение только малое и умеренное, ибо малое повсюду называется человеческим. Потом опять утешает, убеждая их взирать на Бога, Который верен, то есть истинен и не солжет. Ибо Он обещал: приидите, труждающиеся, и Я успокою вас (Мф.11:28). Итак, Он не попустит вам быть искушаемыми сверх ваших сил, но устроит так, что вас постигнет искушение, соразмерное с вашей силой. Даже и всякое искушение будет сверх вашей силы, если Он не поможет, и не сотворит облегчение искушения, при искушении, то есть облегчение скорое и одновременное с приходом к вам искушения, так что при скором облегчении оно сделается для вас сносным. Ибо сказал: даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести, то есть искушение вам покажется легким и посильным.

Итак, возлюбленные мои, убегайте идолослужения.

Так как сделал им достаточный упрек, то теперь заглаживает его, называя их возлюбленными. Впрочем, он воспрещает им есть идоложертвенное не потому только, что это вредно для братии, но порицает это дело само по себе, называя оное идолослужением, и требуя скорого от него удаления, ибо говорит: убегайте.

Я говорю вам как рассудительным; сами рассудите о том, что говорю.

Назвав дело их идолослужением, приписал им великое преступление. Теперь смягчает строгость своего слова и самих виновных поставляет судьями (что свойственно только тому, кто, несомненно, уверен в истине своих слов), и говорит: я не нуждаюсь в других судьях; вы, как умные, сами судите.

Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой?

Благословения, то есть благодарения. Ибо, держа чашу в руках, мы благословляем и благодарим Того, Кто излил за нас Кровь Свою и удостоил неизреченных благ. Не сказал: "участие" (μετοχ"), но приобщение (κοινωνία), дабы выразить нечто большее, именно теснейшее единение. Слова его имеют такое значение: находящееся в Чаше есть то самое, что истекло из ребра Христова, и когда мы принимаем оное, то входим в общение, то есть единение со Христом. Не стыдно ли вам, коринфяне, перебегать к чаше идольской от той самой Чаши, которая избавила вас от идолов?!

Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова?

Что не претерпел Господь на кресте (ибо кость Его не сокрушилась: Ин.19:33-36), то претерпевает Он ныне, будучи ломим за нас. Ибо говорит: который преломляем. Слова приобщение Тела Христова значат: как то Тело соединено со Христом, так и мы чрез этот Хлеб соединяемся с Ним.

Один хлеб, и мы многие одно тело.

Пред сим сказал: приобщение Тела. Но имеющий общение с кем-либо не есть одно и то же с ним, а иное. Теперь объявляет большее и говорит, что мы - это самое тело. Ибо что такое хлеб этот? Тело Христово. Чем становятся причащающиеся оного? Телом Христовым, не многими телами, но единым телом. Ибо как хлеб из многих зерен делается единым, так и мы, несмотря на свою множественность, делаемся единым телом Христа.

Ибо все причащаемся от одного хлеба.

Почему и составляет единое. Как же нам не хранить любви и не быть посему в единении? Бог для того и дает нам Свое Тело, чтобы соединить нас и с Самим Собой, и друг с другом. Поскольку начальная природа плоти повреждена грехом и утратила жизнь, то Он дал нам Свою плоть безгрешную и животворящую, но подобную нашей, дабы мы, причащаясь ее, срастворялись с нею, и жили, по возможности, без греха.

Посмотрите на Израиля по плоти: те, которые едят жертвы, не участники ли жертвенника?

Из самого простого примера научитесь, что совершаемое вами есть общение с идолами. Сказал: Израиля по плоти, потому что христиане суть по духу. Примечай и сие: не сказал об иудеях, что они общники Богу, но: участники жертвенника. Ибо посвящаемое Богу возлагалось на жертвенник и сжигалось. Но о Теле Христовом выразился иначе: общение Тела Христова есть; ибо мы становимся не участниками жертвенника, но общниками Самого Христа. Опасаясь же, дабы слушатели не пришли к той мысли, что как Бог, принимающий жертву у иудеев, мог вредить, так и идолы принимающие жертву у язычников, могут вредить не приносящим жертв, присовокупил следующее.

Что же я говорю? То ли, что идол есть что-нибудь, или идоложертвенное значит что-нибудь?

Я отвращаю вас от идолов не потому, будто они имеют силу делать вред или пользу, ибо они решительно ничто, но потому, что приносимая им жертва не идет к вашему Владыке. Посему продолжает.

Нет, но что язычники, принося жертвы, приносят бесам, а не Богу.

Итак, не прибегайте к врагам своего Владыки. Ибо если бы ты оставил трапезу царскую и перешел к трапезе осужденных, то, без сомнения, погрешил бы, не потому, будто она повредила тебе или принесла пользу, но потому, что поступок твой показался бы оскорблением для трапезы царской.

Но я не хочу, чтобы вы были в общении с бесами.

Ибо если причащающиеся таинственной трапезы становятся общниками со Христом, то участвующие в бесовской трапезе, очевидно, бывают в общении с бесами.

Не можете пить чашу Господню и чашу бесовскую, не можете быть участниками в трапезе Господней и в трапезе бесовской.

В виде увещания сказал: я не хочу, чтобы вы были в общении с бесами. Чтобы этого увещания не оставили без внимания, теперь ту же мысль выражает в форме отрицательной: не можете пить чашу Господню и чашу бесовскую. Одними именами доказывает, что от идоложертвенного необходимо удерживаться.

Неужели мы решимся раздражать Господа? Разве мы сильнее Его?

Говорит это в укоризну им. Неужели нам испытывать и раздражать Бога, может ли Он наказать нас, когда мы переходим на сторону врагов Его? Потом, дабы показать всю нелепость их поведения, говорит: разве мы сильнее Его? - напоминая сим весьма резкое изречение: они раздражили Меня не Богом, суетными своими огорчили Меня (Втор.32:21).

Все мне позволительно, но не все полезно.

Дабы кто не возразил: "я ем с чистой совестью и потому имею право так делать", говорит; нет, все тебе позволительно, поскольку Бог сотворил тебя свободным; но чтобы есть идоложертвенное, это не совсем для тебя полезно. Ибо, постоянно участвуя в трапезах идольских, ты шаг за шагом получишь расположение к самим идолам.

Все мне позволительно, но не все назидает.

Поведение твое, как и прежде я говорил, не полезно ни для тебя, ни для брата твоего. Ибо оно не назидает его, а скорее расстраивает, и извращает веру его. Если же нет пользы ни тебе, ни брату твоему, то для чего тебе делать это?

Никто не ищи своего, но каждый пользы другого.

Не то только имей в виду, с чистой ли совестью ты ешь, но и то, назидает ли брата поступок твой. Во многих местах своих посланий поставляет это делом самым необходимым. Не вообще возбраняет искать своей, пользы, но тогда, когда это вредно для брата. Ибо в таком случае пользу его мы должны ставить выше своей и ее избирать.

Все, что продается на торгу, ешьте без всякого исследования, для спокойствия совести.

Многими доводами подтвердил, что они должны удерживаться от идоложертвенного. Дабы опять не сделались они разборчивыми сверх должного, не стали бы отказываться от предаваемого на торгу из опасения, что это может быть идоложертвенное, говорит: все, что продается, ешьте, без исследования о продающих, без распроса, не идоложертвенное ли продается, как будто угрызает вас совесть, и вы хотите очистить ее. Или так: дабы не угрызала тебя совесть, ты не спрашивай, ибо при разбирательстве можешь узнать, что предполагаемое тобой к покупке - идоложертвенное, и совесть твоя будет беспокоиться.

Ибо Господня земля, и что наполняет ее.

Господня, а не бесов. Если же земля Господня, то Господни и плоды, и деревья, и животные, а если все Господне, то по природе нет ничего нечистого, но все зависит от мысли каждого.

Если кто из неверных позовет вас, и вы захотите пойти, то все, предлагаемое вам, ешьте без всякого исследования, для спокойствия совести.

Хорошо сказал: захотите; ибо сам не хотел ни советовать, ни отсоветовать. Нисколько не исследуйте, дабы в излишней заботливости не выказать вам боязни пред идолами, и дабы сохранить совесть свою чистой и невозмутимой.

Но если кто скажет вам: это идоложертвенное, - то не ешьте ради того, кто объявил вам, и ради совести. Ибо Господня земля, и что наполняет ее.

Я заповедую тебе удерживаться не потому, будто идоложертвенное вредно, но ради того, кто объявил, что оно идоложертвенное, дабы он не потерпел вреда, и не подумал, что христиане не должны отвращаться предметов идольских. И не потому учу я удерживаться от идоложертвенного, будто оно нечисто и совершенно чуждо нашему Господу: это видно из того, что Господня земля, и что наполняет ее, то есть все, что содержится в ней. Или так: удерживайся от этой пищи, ибо вся земля Господня, и тебе можно насытиться иным чем-либо, ибо все для тебя открыто.

Совесть же разумею не свою, а другого.

То есть язычника. Ибо он, быть может, как я сказал, соблазнится, или сочтет тебя чревоугодником, или подумает, что и ты, подобно ему, принимаешь идолов. А дабы кто не сказал: "к чему тебе заботиться о том, кто объявил? ибо ты же прежде сего (5:12) сказал: что мне судить внешних?" - говорится забочусь не о нем, а о вас, дабы вы не подверглись, осуждению. Поэтому и присовокупил следующее.

Ибо для чего моей свободе быть судимой чужою совестью?

Свободой называет безразборчивость и нестеснение запрещением. Я, говорит, буду есть свободно и без разбору, но язычник осудит меня, и скажет: вера христиан суетна, они говорят, что гнушаются идолов, а между тем приносимое им в жертву охотно, едят.

Если я с благодарением принимаю пищу, то для чего порицать меня за то, за что я благодарю?

Я, говорит, с своей стороны свободно пользуюсь творениями Божиими, по благодати Божией, которая так утвердила и укрепила меня, что я ничего не наблюдаю. Но язычник будет злословить меня, будто я по лицемерию удаляюсь идолов, а по чревоугодию ем приносимое им в жертву. Слова за что я благодарю значат: я со своей стороны благодарю Бога, что Он так высоко поставил меня, даже выше смирения иудейского, что я ни в чем не нахожу вреда; но, как я сказал, соблазняется и злословит язычник.

Итак, едите ли, пьете ли, или иное что делаете, все делайте в славу Божию.

Все, говорит, делайте в славу Божию: ибо настоящим вашим делом Бог не прославляется, а скорее хулится. Ест же и пьет кто-либо в славу Божию тогда, когда не соблазняет этим никого, делает это не по чревоугодию или по сластолюбию, но для того, чтобы приспособить тело свое к совершению добродетели; вообще же совершает кто-либо всякое дело в славу Божию тогда, когда ни другому не вредит чрез соблазн, ни самому себе, как, например, действующий по человекоугодию, или по какому-нибудь страстному помыслу.

Не подавайте соблазна ни Иудеям, ни Еллинам, ни церкви Божией.

То есть никому не подавайте никакого повода к злословию. А это будет тогда, когда мы не будем соблазнять ни иудея, ни язычника, ни тем менее братьев, ибо церковь Божия - они. Примечай. Важнейшее он сказал в конце: христиане должны и прочих привлекать к вере, а не то чтобы преследовать даже братьев; разумеет же под ними всех, которые соблазнялись тем, что они ели идоложертвенное.

Так как и я угождаю всем во всем, ища не своей польаы, но польаы многих, чтобы они спаслись. Будьте подражателями мне, как я Христу. [15]

Поскольку выставил их виновными в причинении вреда язычникам и иудеям и заповедал им великое дело, то, дабы показать удобность этого дела, выставляет в пример самого себя, А как он не искал своей пользы, это видно из многого, прежде сказанного, например: для всех я был всем (9:22), особенно же из того, что он желал бы сам быть отлученным за братьев своих (Рим.9:3). Слов как я Христу не принимай за выражения гордости; они сказаны с целью сильнее побудить к подражанию. Ибо если, говорит, я подражал Христу, не пощадившему собственной жизни для того, чтобы вы ожили, не тем ли более вы можете подражать мне? Ибо я не настолько лучше вас, насколько Он лучше меня: Он несравненно превосходит всех.