Итак укрепляйся, сын мой.

Что ты говоришь? Ты сказал, что ты связан, что все покинули тебя, и, как будто не сказав ничего страшного, присовокупляешь: итак, укрепляйся, сын мой! Да, по тому самому, что я нахожусь в узах, ты еще более мужайся. Ибо, если бы я, твой учитель, не терпел этого, то тебе, может быть, можно было бы падать духом, так как ты по молодости и неопытности подвергался бы опасностям. Ныне же немалым для тебя утешением к мужественному перенесению возможных бедствий служит то, что и я сам терплю их, что бедствия происходят естественно, а не от твоей неопытности. Вообще же всякий, меньший в каком-либо отношении, подвергшись опасностям, великое получает утешение, когда видит в таком же положении и большего сравнительно с собой. Видишь, с какой отеческой любовью он предлагает ему свое увещание, говоря: сын мой. Словом этим он как бы и душу свою любящую перелил в него. Если ты - сын, то подражай отцу.

В благодати Христом Иисусом.

Укрепляйся не одним только моим примером, но больше всего благодатью Христовой. Ее имей споборницею, чрез нее мы получили власть наступать на змей и скорпионов, и на всякую вражескую, силу, и не терпеть никакого вреда.

И что слышал от меня при многих свидетелях.

Что ты слышал, а не то, до чего сам исследованием дошел, ибо вера от слышания. Слышал же ты не тайно, а открыто, в присутствии многих. Под многими свидетелями некоторые разумеют закон и пророков, ибо слово мое было из свидетельств Писания.

То передай верным людям.

Не говорит: скажи, но передай, как бы о сокровище. Ибо что передается, сохраняется в целости. Чрез это апостол делает своего ученика более внимательным. Верным, не таким, которые искусны слагать силлогизмы и сплетать совопросничества, но таким, в коих можешь быть уверен, что они не окажутся предателями завещания.

Которые были бы способны и других научить.

Что пользы, если принявший, хотя и верен и все принимает без совопросничества, но другим передать учения не может, - или, если он, хотя сам и не изменяет учению, но других такими же сделать не может? Поэтому учителю необходимо иметь два качества: быть верным и учительным. Очевидно, что распоряжение такое делается ему относительно пресвитеров и епископов, а не относительно мирян. Ибо это было бы неуместно, когда сам Павел проповедовал и эллинам, и иудеям. Полагаю притом, что это говорится о некоторых таинственных вещах, которые должны быть переданы верным и учительным.

Итак переноси страдания, как добрый воин Иисуса Христа.

Видишь ли, что терпеть страдания свойственно воину? Поэтому не терпеть страданий недостойно воина. Следовательно, не должно скорбеть, если кто страдает, будучи поставлен в ряды воинов. Какая честь быть воином Христовым, когда некоторые считают важным быть воинами земного царя!

Никакой воин не связывает себя делами житейскими, чтобы угодить военачальнику.

Это сказано всем епископам и учителям. Сильное выражение: связывает себя. Ибо житейские дела точно суть узы и змеи. Под делами же дает видеть все хлопоты, сделки, суеты и тяготы житейские. Слова эти внушают: что вяжешь себя? Что вплетаешься в эти обременения и дела хлопотливые? Об одном воинствовании заботься, и таким образом угодишь Христу, избравшему тебя в Свое воинство.

Если же кто и подвизается, не увенчивается, если незаконно будет подвизаться.

То есть недостаточно выйти на подвиг, или намазаться, или сойтись с противником, если человек не соблюдает законов борьбы касательно пищи, питья, воздержания и самого образа борьбы. Ибо не оставляется на произвол состязаться, как кто хочет, но есть и относительно этого законы, - состязательные. Посмотри на мудрость Павла. Он напоминает Тимофею о воине, чтобы показать, что тот должен быть готов на поражение и смерть, - и о борце, чтобы укрепить его на все и чтобы он постоянно был в подвиге.

Трудящемуся земледельцу первому должно вкусить от плодов.

Приводит еще третий пример, который особенно близок учителю. Ибо примеры воина и ратоборца относятся и к подчиненным; земледелец не о себе заботится, но о земле, и получает немалое воздаяние от плодородия. Так и учитель, пастырь не напрасно трудится, но сам первый вкушает плода от своих потов. Ибо Бог преизобильно воздаст ему. Посему, чтобы кто не стал скучать и недовольство изъявлять, что воздаяние отлагается на будущее, апостол говорит: вот, в самом труде ты получаешь уже воздаяние; если не другое что, то пользование душ есть великое уже для тебя приобретение. Некоторые разумеют здесь честь, воздаваемую учителям, но это не имеет основания. И смотри, апостол не сказал: делателю, но трудящемуся, то есть не слегка работающему, но до утомления.

Разумей, что я говорю.

Так как апостол обо всем сказал в притче, - о воине, о ратоборце и земледельце, то и говорит: разумей. Потому, говорит, я сказал так, чтобы ум твой изострить. Потом молится о нем, как о родном сыне.

Да даст тебе Господь разумение во всем.

Не только в том, о чем я сказал, но и во всех словах и делах.

Помни Господа Иисуса Христа от семени Давидова, воскресшего из мертвых.

Об этом говорит, имея в виду еретиков. Были и в то время, такие, которые почитали стыдом страдать Сыну Божию, и потому, может быть, придумали призрачность воплощения. Бог до того смирился ради нас, что эти люди стыдятся приписывать Богу такое смирение. Говорит об этом также и для того, чтобы ободрить ученика, показав ему, что и Сам Учитель Христос, страданиями победил смерть. Помни об этом, и не падешь под тяжестью скорбей.

По благовествованию моему.

Были и иначе благовествующие, но следует внимать не им, а моему благовествованию.

За которое я страдаю даже до уз, как злодей.

Опять собственным примером утешает ученика, говоря как о том, что он страдает, так и о том, что он пользуется дурной славой.

Но для слова Божия нет уз.

Чтобы не сказал кто-нибудь: какая польза от того? И что удивительного, если ты связан? Покажи мне выгоду, покажи мне что-нибудь удивительное; апостол говорит: для слова нет уз. Ибо оно не чувственное дело, чтобы можно было остановить его, когда тело связано. Слово - Божественное дело, слово - Божие: когда мы связаны, оно свободно и простирается вперед. И вот мы пишем и проповедуем, хотя и связаны. Видишь ты чудо, видишь ты и пользу.

Посему я все терплю ради избранных.

Вот и еще увещание. Не за себя, говорит, я терплю, но для спасения других: не для того, чтобы мне самому прославиться, но для других. Кто же они? Избранные Божии. Итак, если Бог их избрал, то нам должно терпеть все для них.

Дабы и они получили спасение во Христе Иисусе.

И они, как и мы. Как для нас, говорит, Бог пострадал, чтобы спасти нас, так и мы страдаем для них. Так что это - воздаяние, а не дар. Затем, чтобы кто не сказал ему: что ты говоришь? Сам ты в узах и вот-вот погибнешь, а хвалишься быть виновником спасения для других? Не об этом, говорит, телесном спасении говорю я, но о том, что во Христе Иисусе, истинном, славном, о вечном спасении души, а телесное спасение не безусловно славно. Слушай, что следует дальше.

С вечною славою.

Не только для того, чтобы спаслись, но и больше, чтобы они и прославились вместе с нами вечно. Посему, хотя узы и постыдны, но они доставляют и славу избранным людям, и славу вечную. Если же - другим, то тем более мне, обложенному ими. Итак, не беспокойся обо мне.

Верно слово.

Так как многие сомневаются относительно будущей жизни и славы, говоря: когда я жив бываю, умираю, а когда умру, жить буду? и тому подобное: поэтому апостол, подтверждая свое слово, говорит: верно слово. Какое слово? то, что избранные достигнут славного и вечного спасения.

Если мы с Ним умерли, то с Ним и оживем.

Подтверждает то же самое и человеческими соображениями. Уже и выше апостол представил доказательство этого сказал: помни Господа Иисуса, воскресшего из мертвых; он показал, что Христос воскрес после смерти. Каким же образом подтверждает? Если в скорбях мы участвуем со Христом, то в благах ужели нет? И человек не сделал бы так, не тем ли более Бог, источник правды и благости? апостол говорит здесь и о смерти духовной в крещении, и о смерти телесной чрез страдание и мучение.

Если терпим, то с Ним и царствовать будем.

Недостаточно дать себя на какую-либо смерть однажды, но навсегда. Я каждый день, говорит апостол, умираю (1Кор.15:31). Итак, нужно много терпеть, чтобы нам сподобиться и царствования со Христом.

Если отречемся, и Он отречется от нас.

Апостол подтверждает свое слово и от противоположного. Ибо воздаяние будет не за добрые только отношения к Господу, но и за противоположные тому. Кто отречется, говорит Он, от Меня, отрекусь от того и Я (Мф.10:33). Подумай, что должен будет перенести отрекшийся от Христа?

Если мы неверны, Он пребывает верен.

Если мы не верим, то Он не терпит от этого никакого вреда; Он истинен. Он неизменен, отрекаемся ли мы, или не отрекаемся от Него.

Ибо Себя отречься не может.

То есть не может не быть. Не такова Его природа, чтобы Ему обратиться в небытие. Он существует всегда, хотя бы мы не исповедывали Его. Поэтому польза или вред от того, признаем ли мы Его, или отрекаемся от Него, в том и другом случае бывает не для Него, а для нас.

Сие напоминай.

Чтобы кто-нибудь не подумал, что сам Тимофей нуждался в таких наставлениях, апостол говорит: напоминай другим.

Заклиная пред Господом не вступать в словопрения, что нимало не служит к. пользе, а к расстройству слушающих.

Так как это дело имеет приятность и человеческая душа всегда склонна к состязаниям и словопрению, то ты, говорит апостол, засвидетельствуй им пред Богом не вступать в словопрения, то есть: научи, призывай во свидетели Бога, чтобы они знали, что, если будут пренебрегать тобой, Он осудит их. Словопрение не только не приносит никакой пользы и выгоды, но напротив, причиняет большой вред. Ибо стенобитными машинами словопрений низвращается вера слышащих, как некий столп.

Старайся представить себя Богу достойным, делателем неукоризненным.

Объясняет, как он может сделаться искусным, именно, если он будет делателем неукоризненным: то есть, если не постыдится делать все, что относится к благочестию. Таким образом заслужишь одобрение от Владыки, если все перенесешь ради Него, все исполнишь. Везде с большим старанием апостол говорит о стыде, потому что для большинства служили стыдом как крест Христов, проповедь о Нем, будто бы невежественная, так и сами апостолы, как люди простые и все терпевшие. Итак, говорит, ты не стыдись.

Верно преподающим слово истины.

Многие или отнимают от него, или прибавляют к нему, а ты веди правым путем. Или, поскольку апостол не сказал: право направляющего, то дал понять нечто иное. Как бы излишние на коже и ремне наросты отсекай, говорит, от проповеди чуждое ей и истребляй мечом.

А непотребного пустословия удаляйся.

То есть убегай. Святой Иоанн Златоуст под пустословием - κενοφωνία везде дает разуметь новые сечения - καινοτομίας в учении и в последующих ему. Некоторые же вместо удаляйся - περιίστασο читают: περισσωσίστασο - больше обращай внимание на то, чтобы остановить и задержать их. Это не так.

Ибо они еще более будут преуспевать в нечестии, и слово их, как рак, будет распространяться.

Неудержимое, говорит, это зло и не допускает врачевства: оно заражает все, и люди неисправимы.

Таковы Именей и Филит, которые отступили от истины, говоря, что воскресение уже было, и разрушают в некоторых веру.

Хорошо сказал выше: еще более будут преуспевать в нечестии. Казалось бы, в том только и заключается зло, что говорят о воскресении. Однако, отсюда происходят большие последствия. Ибо если воскресение уже было, то уничтожен и суд, и воздаяние, и добрые насладились печалями и скорбями, а злые наказаны утопанием в удовольствиях. Какая же нужда держаться добродетели, если таковы воздаяния? Не сказал: всех людей, но: некоторых, то есть слабейших. Посему прибавляет и следующее.

Но твердое основание Божие стоит.

Вот что говорит апостол: не все совратились, но нетвердые. И если бы они не были таковы, то и не отпали бы. Подобно тому, как и Адам не был тверд до искушения. Совершенно воодушевленные в вере стоят твердо и неподвижно. И смотри, твердое, говорит, и: основание. Так надлежит нам держаться за веру.

Имея печать сию: "познал Господь Своих"; и: "да отступит от неправды всякий, исповедующий имя Господа".

То есть как на камне вырезываются надписи, подобно тому и у него в самых делах его отпечатлеваются признаки, указывающие на него, именно: познал Господь и так далее. То есть они эти люди или такие души предузнаны Богом, как всецело принадлежащие Ему, и предызбраны, чтобы не совратились вместе с слабейшими. Неправдой апостол называет или заблуждение в догматах, или вообще всякую несправедливость. Поступающий несправедливо не имеет основания, не принадлежит Богу. Ибо как он может принадлежать Богу, когда Бог праведен? Он не имеет печати. Смотри, если тот, кто называет имя Господне, должен отступать от неправды, то кто не отступает, тот недостоин называть Его имя. Ибо неугодна похвала в устах грешника.

А в большом доме есть сосуды не только золотые и серебряные, но и деревянные и глиняные.

Так как многие смущаются, зачем в мире существуют злые люди, то Павел, оставив другие причины, сейчас указывает эту: потому, что в большом доме бывают разные сосуды. Большим домом называют мир, а не Церковь; он желает, чтобы ни одного деревянного сосуда, а все золотые и серебряные сосуды находились в Церкви, где Тело Христа, где Дева, не имеющая порока.

И одни в почетном, а другие в низком употреблении.

Золотые сосуды, то есть добродетельные люди, в почетном, деревянные же и глиняные, то есть дурные люди, в низком употреблении. Не сказал: в пользу и не в пользу, потому что и дурные люди, хотя они и непригодны для добродетели, все же они полезны в общем состоянии мира, для некоторого домостроительства, как например, фараон.

Итак, кто будет чист от сего, тот будет сосудом в чести, освященным.

Видишь ли, что быть золотым или глиняным зависит не от природы или вещественной необходимости, как думают манихеи, а от нашей воли? Ибо каждому возможно очистить себя, то есть совершенно освободить от глиняного и деревянного и утвердить в себе золотое и серебряное произволение. Павел был глиняным, но стал золотым. Иуда был золотым сосудом, но стал глиняным. Итак, если глиняные сосуды унижаются, то как апостол говорит в другом месте: сокровище сие мы носим в глиняных сосудах (2Кор.4:7)? Там он говорит о природе нашего тела. Ибо как глиняный сосуд есть не что иное, как обожженная глина, так и тело наше, есть не что иное, как земля, скрепляемая теплотой души. Здесь же апостол говорит о свободном произволении.

И благопотребным Владыке.

Итак, глиняные сосуды негодны для руководственной цели Господа Бога, Который хочет, чтобы все спаслись, хотя, как сказано, эти сосуды и представляются пригодными для иного употребления.

Годным на всякое доброе дело.

То есть хотя бы и не настало время делания, однако он будет пригоден и готов даже на мученичество или девство.

Юношеских похотей убегай.

Юношеские похоти - не только блудная похоть, но и всякое неуместное пожелание, властолюбие, или корыстолюбие. Ибо эти страсти и фантазии безрассудны и свойственны нетвердым душам. Смотри, как и старость уподобляется юности.

А держись правды.

Правдой называет добродетель вообще.

Веры.

Истинной и твердой веры и расположения к тем, кого любишь. Как бы так говорит: не будь неверен и нетверд. Поэтому прибавляет следующее.

Любви, мира со всеми призывающими Господа от чистого сердца.

То есть доверяй только тем, которые призывают Господа непритворно и нелицемерно, которые любят мир и несклонны к распрям; с ними общайся.

От глупых и невежественных состязаний уклоняйся, зная, что они рождают ссоры.

Видишь ли, как апостол везде отклоняет Тимофея от состязаний. Это не потому, чтобы Тимофей не был способен опровергать их; он был способен; но потому, что совершенно бесполезно и вступать в такие состязания. Из них не выходит ничего доброго, кроме ссоры и ненависти. Таких состязаний, говорит, отрицайся, как глупых. Есть другие изыскания, именно, об истинах Писания, которых не следует отрицаться, потому что они не рождают свар. Смотри, как заблуждаются те, которые ссорятся также и при изысканиях относительно Писаний.

Рабу же Господа не должно ссориться, но быть приветливым ко всем.

Приветливым, то есть кротким. Почему же апостол говорит: обличай со всякою властью и строго [3] (Тит. 2:15), и еще: никто да не пренебрегает юностью твоею (1Тим.4:12)? Потому что сильное обличение тогда особенно трогает, когда оно делается с кротостью. Скорее можно тронуть кротостью, чем пристыдить строгостью.

Учительным.

Для желающих учиться. Ибо он же говорит: еретика после первого и второго вразумления отвращайся (Тит.3:10).

Незлобивым.

В особенности это качество нужно иметь .и в ожидании обращения и постоянного научения, и нескорого отлучения. Смотри, что следует дальше.

С кротостью наставлять противников.

Со строгостью и бранью душа не может усвоить ничего полезного. Ибо тот, кто хочет научиться чему-нибудь полезному, прежде всего должен быть расположен к учителю. Но как можно быть расположенным к человеку, который сердится и бранится? Почему же апостол говорит: еретика после первого и второго вразумления отвращайся? Там он говорит о неисправимом человеке, о котором известно, что он болен неизлечимо; а здесь речь не о тех, которые уже неизлечимы, что и видно из последующего.

Не даст ли им Бог покаяния к познанию истины.

Может быть, говорит, и будет какое-либо исправление. Слово не даст ли употребляется о предметах неизвестных или сомнительных. Следовательно, нужно отступить только от людей, совершенно неизлечимых, сомнительных нужно стараться исправить. Заметь, как он, поучая смиренномудрию, не сказал: не можешь ли ты, но: не даст ли им Господь придти в себя. Если, говорит, и произойдет что-нибудь, то принадлежит Господу; ты не гордись. Поэтому, если и мы убедим кого-нибудь, не будем думать, что мы сами убедили.

Чтобы они освободились от сети диавола.

Понимай это не только относительно учения, но и относительно жизни. Люди находятся в сети диавола не только по учению, но и по жизни. Следовательно, без озлобления должно исправлять и тех, которые колеблются в жизни. Ибо как воробей, хотя и пойман за одну часть, разумею ногу, находится во власти того, кто поставил сеть; так и мы находимся во власти диавола, хотя бы уловлены были им не всецело, разумею веру и жизнь, а только в жизни.

Который уловил их в свою [4] волю.

В заблуждениях, говорит, погрязают они; но уловленные Богом в Его волю, то есть Божию, может быть, они выйдут из вод заблуждения. Воля же Божия не только в том, чтобы веровать, но и жить право. Следовательно, понимай это не только в отношении к догматам, но и к жизни. Некоторые под выражением который уловил их в свою волю разумеют диавола [5].